Голоса в голове - психотронное воздействие на мозг

Дневник участника психотронных экспериментов (контроль сознания, управление мышлением)

1 августа 2015 года

Посреди ночи еще до рассвета я была разбужена. Сразу заметила появление в сознании мыслей-«диверсантов», которые могла бы отнести к собственным по звучанию, а также по содержанию – они находились в русле моих прежних размышлений, но звучали на фоне безмятежного, еще не освободившегося ото сна, мозга! Мозг был «выключен», а мысли роились! Это выдавало их внешнее происхождение. В это же время операторы-ассистентки пытались делать мне подсказки, которые я замечала. Впервые я услышала реакцию Говорка на это: «Прекращайте подсказывать, когда она это замечает!» Очень скоро они умолкли, и я уснула. Однако вскоре снова проснулась и тоже до рассвета от эротического удара, довольно сильного для дамы 54-летнего возраста. Эротическим ударом я называю ощущение оргазма, от которого через несколько минут не осталось и следа, кроме воспоминания. В момент этого пробуждения операторы не пытались меня «разговорить», я быстро уснула снова.

На этот раз мне приснился еще один удивительный сон. Сон содержал намек на безобразное отношение ко мне руководителей той самой организации, с которой я судилась у той самой судьи, с которой началась моя психотронная история. На сегодняшний день я пытаюсь продолжать то дело, но вяло, по причине отсутствия сильной мотивации для этого. Однако во сне я ощутила в себе вспышку ярости (эмоцию гнева), приводящую к решению, прозвучавшему в моем сознании во вполне готовом виде: «Надо, надо активизировать свои попытки по возбуждению уголовного дела против них!»: Это и так стояло в моих планах, но не было настолько важным для меня. Я почувствовала и здесь очередную попытку влияния через сон на мои намерения. Уже не в первый раз я замечала, что во сне не столько слова или фразы, сколько эмоции, создающие настроение после пробуждения, имеют значение для созревания сознательного решения.

После окончательного пробуждения около 7 часов я подвергалась сдержанным попыткам «разговорить» меня с применением «плеточки». Немного головокружения, немного сердечных покалываний… я ожидала большего. Общий мониторинг со стороны невидимок, заметный по их скупым комментариям, - это все, что я получила от них днем и вечером. Хотя мне их настойчивого присутствия в моем сознании стало уже не хватать – к клетке, в которой находишься более года, привыкаешь. Я чувствую, что эксперименты идут к своему концу.

Ко сну попыталась отойти около 23 часов. Однако в состоянии расслабления около часа подвергалась мягкой, по сравнению с прошлым, обработке со стороны невидимок. Ломающих ударов не было, в сознании на фоне спокойного, «выключенного» мозга мелькали мысли со скоростью, естественной для человека, томимого бессонницей. У меня же такой проблемы не было, внешнее происхождение мелькавших в сознании мыслей не вызывало у меня сомнения. Тем более, что их смысл даже в общих чертах был далек от меня – только отголоски с признаками человеческой речи. В это же время предпринимались попытки передачи мне подсказок для превращения их в самостоятельные размышления, они были сразу отмечены мной, после чего сразу прекращены операторами – я слышала повторение распоряжения Говорка о том, чтобы в случае обнаружения мной какой-либо из их попыток немедленно ее прекращать. Зато эта ночь была отмечена большим количеством зрительных образов, мелькавших в моем сознании. Они отличались от прежних изображений близостью к картинам реальной действительности, могли быть взяты из моей зрительной памяти, среди них уже не было картин в духе комиксов, анимации, прямо указывающих на свое искусственное, художественное происхождение, наоборот, некоторые из них были фотографически точные, даже в цвете, некоторые были смутными, но выглядели естественно, словно были вызваны из зрительной памяти, в которой хранились многие годы. Некоторые из этих образов привлекали мое внимание с точки зрения: как это сделано, что мне хотят этим показать? Скоро мелькание образов прекратилось вовсе – оно длилось несколько минут. Я незаметно уснула с музыкой и в наушниках. Спать мне не мешали, но посреди ночи я пару раз просыпалась. Ночью мне снова приснился интересный сон – я перемещалась по городу, возможно, в небольшом радиусе. Одно место назначения сменяло другое, и так без конца всю ночь. Подобное мне было знакомо по курьерской работе. Но здесь было примечательно то, что я во сне сознавала и смиренно, как должное, принимала то, что мои перемещения полностью подчинены чужой воле. Это было не то, что я претерпевала в реальной действительности – подчинение распоряжениям менеджера, когда у меня оставалась некоторая свобода в планировании своих маршрутов, в решении некоторых вопросов. Во сне у меня не было ни малейшей свободы, как робот, двигалась я сначала в одном направлении до определенного места, затем поворачивала в другую сторону, смиренно, бездумно… и так всю ночь до пробуждения в 7 часов. Сон оставил тягостное ощущение и остатки головной боли.

2 августа 2015 года

Сразу после моего пробуждения операторы попытались меня «разводить». Начало их деятельности было активным, но скоро они, не получив заметных успехов, умолкли, продолжая только общее наблюдение за моими действиями, временами я слышала их сдержанное комментирование, необходимое им самим для отражения в записях. Правда, я занялась работой над своим сайтом, сосредоточенность на ней не позволяла операторам завладевать моим вниманием.

В течение дня и до позднего вечера – множество попыток меня «развести» с применением «плеточки». Недолго и не слишком сильно воздействовали на сердце. Я не реагировала на их реплики, не принимала их подсказки – слишком была увлечена работой.

Едва попыталась около 22 часов уснуть, как услышала голос Говорка, показавшийся мне подавленным. Тутже в сознании начали мелькать чужие невнятные мысли, которые меня не задевали. Я не реагировала на них, не прилагая для этого усилий – просто отстранилась от происходящего. Работал «возбудитель мозга», но его воздействие было легким, не обременительным. Правда, через несколько часов, проведенных без сна, которого меня целенаправленно лишали операторы, мне начали приходить в голову собственные мысли относительно моего сайта, я ощутила естественное мозговое возбуждение, за ним последовало «прилипание» операторов. Едва заметив «прилипание», я прекратила свои размышления, отложив их до утра. Пианистка просила разрешение у Говорка на применение ломающих ударов – еще в начале пси-обработки я почувствовала несильную дрожь в голове (в другие дни бывало и сильнее), которая длилась недолго. Также как и в предыдущую ночь, ощутила кратковременную локализированную головную боль. Пси-операторам мешали мои наушники, в которых я слушала музыку по ночам, они попытались зафиксировать мое внимание на себе, я ощущала этот «поводок», но музыка слишком нравилась мне, и мое внимание полностью досталась ей. Вскоре голоса Говорка не стало слышно, остались только ИЭВ и Пианистка. Уснула еще до рассвета.

3 августа 2015 года

Сразу после пробуждения в 6-30 – попытки «развода» и «прилипания». Я не реагировала на них. Менее чем через полчаса голоса операторов смолкли совсем, зато в ушах возник сильный шум, уши заложило. Прикосновение руки к ушным раковинам устраняло ощущение закладывания, но не устраняло шум. После неудачных попыток операторов меня «разговорить» в течение нескольких минут ощущала сжатие сердца.

8-30- 9-30 часов возникла легкая сонливость, длившаяся около часа. После 9-30 я отметила попытки Пианистки вторгаться в мои собственные размышления о структуре и содержании будущего сайта с помощью подсказок, озвучки моих мыслей. В результате мне пришлось «зажать» – остановить процесс мышления словами, в ходе которого я подыскивала точные формулировки.

Около 9 часов на несколько секунд возникла локализированная головная боль, которую удалось снять прикосновением руки.

Ранним утром и около 10 часов дня звучали «случайные» слова. Ближе к 10 часам отметила приход мысли, которая могла быть чужой – не изменить ли мне отношение к Говорку на симпатию? Звучание в моем сознании чужой мысли-«диверсанта» было очень органичным, но появление ее было неожиданным, и хорошо просматривалась попытка влияния на мои решения. С 10-30 до 11-30 – назойливые подсказки для повторения мной. «Прилипание» к моим собственным мыслям в момент приподнятого настроения, делавшего меня беспечной и невнимательной к действиям операторов.

С 20 часов – работа над сайтом. Перед тем, как уснуть, ощутила дрожь в затылке, длившуюся несколько минут, она была терпимой. Ночью дважды просыпалась.

4 августа 2015 года

Проснулась около 6 часов с сильным головокружением, возникшим во время сна, настолько сильным, что пришлось держаться за стену при перемещениях по квартире. После головокружения, которое длилось недолго, ощутила несколько уколов в сердце, появился шум в ушах. Голоса операторов были едва слышны. В 6-20 в горизонтальном положении решила сделать упражнение по нейробике «Перекрестный ход», внезапно появилось головокружение в самом начале его выполнения, когда я попыталась встать. Встав, стала записывать свои ощущения и заметила, что строчки в глазах скачут. Я стала в вертикальном положении делать те же упражнения – головокружение исчезло, остался шум в ушах

Около 6-30 попытки подсказок для повторения со стороны операторов во время моих собственных размышлений – это продолжалось лишь несколько минут.

Около 8-30 новое, «залповое» головокружение, вскоре прошло

Около 9 часов – прилив сонливости средней тяжести при достаточной продолжительности ночного сна. После 10-30 – новый сильный приступ сонливости. На ее фоне – подсказки, призванные вызвать ассоциации с чем-то, хранящимся в моей памяти. Эти подсказки были, как правило, короткими, часто в форме незаконченных фраз, напоминающих «случайные» слова или фразы.

Около 12 часов появилась тупая обширная головная боль, не слишком сильная, сохранявшаяся до 13 часов.

В первой половине дня прозвучало много «случайных» слов, я плохо их слышала, иногда не понимала сказанное.

До возвращения домой – постоянный «развод» с подсказками с участием Пианистки и ИЭВ.

После возвращения домой около 17 часов сонливость полностью исчезла, но после 19 часов усилилась настолько, что была вынуждена лечь в постель в 19-40. Проснулась посреди ночи еще до рассвета и ощутила сильное головокружение, когда мне потребовалось встать. Я проходила по квартире, держась за стены. Больше заснуть мне не пришлось. Когда я снова легла в постель, то заметила в сознании осторожные мысли-подсказки, призванные стать зародышами моих собственных мыслей. Их было мало, но по-прежнему можно было заметить их внешнее происхождение. Вскоре я услышала замечание одной из операторов о том, что я не принимаю подсказки за собственные мысли. Затем подсказок стало больше, они были грубыми. Пианистка перескакивала с темы на тему, которые меня интересовали несколько дней назад (тогда она сказала И Это Верно, что мысли должны скакать). Звучал голос Говорка.

5 августа 2015 года

Во время ночного пробуждения Пианистка стала передавать мне искусственные эмоции и зрительные образы чувствительного характера, добиваясь театрализации моей пси-обработки.

Около 5 часов утра решила встать окончательно. Снова обнаружила сильное головокружение, была вынуждена при перемещениях по квартире держаться за стены. Несколько раз сделала упражнение по нейробике «Перекрестный ход», рассчитывая этим устранить или ослабить головокружение (днем раньше это удалось), но теперь сразу после выполнения упражнения головокружение стало усиливаться и сохранялось, когда я уже не делала никаких движений. Когда сидела за столом и делала записи в Дневник, головокружение сохранялось. Стал заметным шум в ушах. Голоса операторов в это время смолкли.

Около 5-30 во время умывания головокружение стало настолько сильным, что в моих глазах все стало мерцать, как при нагнетании сонливости несколько дней назад, когда я пыталась ей сопротивляться. Но через несколько минут головокружение прекратилось. Я перестала держаться за стены, но походка моя была нетвердой. Я сделала упражнение: «откидывание головы назад – затем вперед» и заметила, что это принесло некоторое ослабление головокружения, но не устранило его совсем.

6 часов утра: головокружение заставило меня поторопиться с подготовкой сайта, я стала читать свои записи о невидимках, некоторые из них были смешные. Пси-оператору стало смешно еще раньше, чем мне, и она прибегла к «плеточке». Но пальцев у нее не хватало для того, чтобы одновременно применять «плеточку» и вызывать головокружение – в результате головокружение исчезло. Но когда оператор закончила с «плеточкой», головокружение возобновилось.

Ощущения, предшествующие возникновению головокружения или сонливости, схожи – голова словно свинцом наливается + фон в голове.

Непосредственно перед выходом из дома на работу – сильное головокружение, казалось, я не смогу в таком состоянии работать. Однако я вышла из дома с ощущением, словно ныряю в прорубь, и сразу взяла быстрый темп. Обнаружилось, как я и предполагала ранее, что физическая активность облегчает такие состояния. Далее я благополучно работала, операторы пытались использовать мое возбужденное состояние для того, чтобы «зацепить», заставить себя слушать и реагировать на их замечания. Отчасти им это удалось – в свободные минуты до 12 часов я слушала их голоса и реагировала, затем «ушла», замолчала. Недовольные результатами, операторы до 12 часов прибегали к воздействию на мое сердце, вызывали несильную кратковременную сонливость, несколько минут длилась средней остроты боль в левом ухе. На тот момент операторы пытались меня только «разводить», не пытаясь выдавать свои реплики за мои собственные мысли. В 11-12 часов стала активно использоваться «плеточка», которая оказалась эффективнее головокружения. Относительно головокружения одна их операторов сказала про меня: я много двигаюсь, поэтому головокружение в моем случае плохо работает. Около 12 часов – новая попытка со стороны операторов развязать дискуссию на тему: «чей голос я слышу – Пианистки или ИЭВ». Пришлось им пояснить: это уже не важно.

До 16 часов невидимки гулили пассивно.

Вечером до 22 часов мне не мешали работать над Дневником, но очень часто использовалась «плеточка». В 22 часа легла спать, заснуть мне не мешали.